Михаил

На главную страницу

Михаил Архангельский

Русские идут!

(сатирический боевик)

Оглавление

«Нет, это не моя война»,- сказал он себе, сидя на обломке кирпичной стены и глядя на руины селения чужого народа, который уже привык ненавидеть, хотя и понимал, что не в нём корень зла.

* * *

Примерно через неделю, у шоссе нашли обезображенный труп, в котором по медальону-«смертнику» опознали его.

* * *

- Давно ты его знаешь?

- Пришлось как-то вместе пострелять в одном поганом местечке.

- Доверять можно?

- Как мне.

- Ладно, Лёха, тогда завтра и обкатаем.

* * *

Назавтра всё прошло гладко. Запасы группы пополнились двадцатью ящиками АКСМов, не считая патронов и ТэТэшников. Да ещё «Рыжий» прихватил для себя ППС-43. Какого только антиквариата не найдёшь на забытом богом складе. С охраной проблем не было – ни кто не хотел умирать.

* * *

Через пару недель они испытали АКСМ с патронами для «Сайги», добытыми из «разбомблённого» ими вагона. Надрезанные оболочки пуль, как им и положено, рвались в коробках с тряпьём.

Разглядывая на ладони останки пули, Стас сожалел: «Нам бы такие в Боснии, а, Лёха? Любой фанатик сдох бы махом от шока, получив такую хоть в ляжку».

Выкарабкавшись из оврага «Рыжий» достал из под сиденья ППС. Загнав в приёмник магазин, он сбежал вниз, проехав на каблуках часть пути. Не раскладывая приклада, оттянул затвор и прямо от живота размёл длинной очередью остатки мишеней.

«И охота тебе с музейной рухлядью баловаться»,- отреагировал на это явление Лёха.

«Это не рухлядь. Это лучший пистолет-пулемёт Второй Мировой войны»,- обиделся за своё оружие «Рыжий»: «С таким мой дядька всю Литву и часть Польши облазил, когда в СМЕРШе служил. Немало тамошней сволочи замочил. Жаль не всю».

Вильнюсский омоновец Стас, с пониманием кивнул.

- Вот смотри,- продолжал «Рыжий», приёмник магазина у него работает за переднюю рукоятку. Румыны с венграми специально делают цевьё с рукояткой для своих АКМов, чтобы удобнее было их при стрельбе удерживать. И дульный тормоз, чтобы ствол не задирало, у него есть, и кожух, чтобы руку о раскалённый ствол не обжечь, тоже. А теперь гляди – беру его рукой за середину и хоть перебежками, хоть через изгородь сигай. Жиды, когда наш «калаш» испортили и «Галилом» обозвали, для этого специально к нему откидную рукоятку приделали.

«Дай шмальнуть»,- бросив недокуренную сигарету, попросил Лёха… .

«Для меня это оружие нашей победы в той войне. А «калаш»… он конечно хорош … . Но Второй Империи он не защитил!»,- объяснял «Рыжий» когда они уже карабкались по склону. «Мы не защитили»,- резонно заметил Лёха.

* * *

Ко времени «Ч» продолжали подтягиваться наши ребята из Сербии. Одна за другой добрались две группы таджиков. Все ощущали неотвратимость развязки. Казалось - сам воздух потрескивал электричеством. Мало что изменилось со времён хана Чингиза заметившего, что главная доблесть на войне – это выдержка в опасности.

* * *

В поздних февральских сумерках на одном из подмосковных шоссе затормозил белый «жигуль». Вышедший из него пассажир вынул из багажника тюк, в котором оказался зенитный гранатомёт «Игла». Через 15 секунд он уже был готов к применению. Выпустив с плеча ракету, человек бросил пусковую установку в канаву и сел в машину, которая сразу же тронулась. Через несколько секунд самонаводящаяся ракета встретилась с набиравшим высоту самолётом президента.

* * *

Ещё через несколько минут на шоссе от аэропорта, из отжатого охраной на обочину джипа с затемнёнными стёклами, ударил реактивный огнемёт РПО-А спаливший нахрен бронированный лимузин премьера.

* * *

Примерно в то же время на крупном ретрансляторе распространявшем сигналы радиостанций «Маяк» и «Радио России», неожиданно для себя, была сменена охрана. И пока ошарашенные служивые приходили в себя в одном из пустующих складских помещений, новоприбывшие специалисты – электронщики вместе с частью прежних сотрудников подключали привезённую аппаратуру. Когда пустили плёнку с воззванием к народу в котором Национальная Революция провозглашалась свершившейся, командир группы отправился, как он сам выразился: «Проверить порядок «на бастионах»». Не смотря на царящий в стране бардак, всё же следовало ждать нападения.

* * *

Несколько раньше описанных уже событий в кабинет командира дивизии постоянной готовности зашли два молодых офицера. Хозяин кабинета приготовился было вполголоса рыкнуть на незваных посетителей, но не успел. Два раза подряд чмокнул диверсионный пистолет ПСС и никакие горести земной юдоли не стали больше волновать генерал-майора. Армейский мятеж начался в части считавшейся одной из надёжных опор режима.

* * *

Перепуганная «элита» побросав «джипы» и «мерсы» ещё ломилась в международные аэропорты, а первогодки под присмотром «дедов» уже готовили подвалы казарм для «избранных» постояльцев.

* * *

Андрей, теперь он уже не скрывал своего настоящего имени, уцелел после «рандеву на шашлыки» с премьером, только благодаря панике охраны последнего. Радуясь удаче, и чувствуя удовлетворение от своего участия в событиях этих горячих дней, он жаждал продолжения борьбы, ощущая чертовскую полноту своих сил. И взвихренное время давало широкое поле для их применения: Бунтовала черножопая часть криминальной «братвы», свирепствовали «бейтаровцы», прислушиваясь к западным «голосам» готовили измену продажные «интеллектуалы». И за всем этим вставали зловещие тени зарубежных спецслужб … .

Глава I

Крупную банду «бейтаровцев» удалось прихватить на учебной базе ФСБ, где они отсиживались после очередной кровавой вылазки. Была надежда, что удастся взять и её главаря известного под именем Мордыхай. Этот гад успел отметиться целым рядом изуверских дел, среди которых была и «разборка на запчасти» русских детей с последующей поставкой органов для трансплантации в израильские клиники.

* * *

«Рыжий» стоял на плечах здоровяка Лёхи и, удерживая левой рукой «колючку» натянутую поверх забора, рубил её канадским ножом у самой наклонной стойки. Через несколько минут вся группа была уже на территории базы и двигалась в темноте к отведённому ей сектору, где в инспекторском коттедже, по сведениям источника, должен был находиться Мордыхай.

Эта часть базы представляла собой что-то вроде запущенного парка. Чтобы не производить шума бойцы шли укороченными шагами, ставя ноги на землю мягким, нащупывающим движением. Если под неё попадал сучёк или другой предмет способный вызвать шум, боец, опираясь на ногу, имеющую твёрдую опору, искал другое место, куда шагнуть. Отводя в сторону ветки, преграждающие путь они не бросали их, а, придерживая, медленно возвращали в прежнее положение. Освещённых луной и фонарями участков они избегали, придерживаясь тени деревьев.

Лишь раз им пришлось остановиться, чтобы подпустить парный патруль. Одного бейтаровца снял таджик Иса, вогнав ему нож в правую почку и успев зажать рот левой рукой. Другого Лёха «прибрал» удавкой из гитарной струны. Так что обе некрещеные души отлетели по тихому.

Прибыв на место, Андрей оценил на глаз «избушку», и указал Стасу приглянувшуюся ему часть стены. Туда Стас и пальнул из гранатомёта. Сильно удивлённые обитатели дома даже не подумали сопротивляться ворвавшимся в пролом людям. Но, к сожалению, в захваченной компании, в которую входили и две голые визжащие бабы, не нашлось никого соответствующего по приметам Мордыхаю. И хотя по всей базе уже шла стрельба, и метались группы ошалелых бандитов, командир решил провести форсированный допрос.

Выбрав среди собранных говнюков самого на вид важного, Андрей велел волочь его в другую комнату. Там заботливые руки Лёхи затянули на его глазах повязку и ласково пихнули гостя на пол. Где его и распялили, притянув верёвками за руки и за ноги к ножкам солидной обстановки. Полюбовавшись при свете фонариков на факт искусства явленного его ассистентами, «Рыжий» пнул «клиента» по рёбрам и пообещал, для завязки беседы, тут же и вспороть ему брюхо.

Сей жид оказался весьма словоохотлив. И хотя он всех достал скуля о пощаде и провонял помещение своим дерьмом, однако полученные от него наколки казались довольно интересными.

Знал Андрей, что ловить такую сволочь надо, ухватив за карманный интерес. Была у Мордыхая заначка, и держал он в ней не золото и не «баксы», а редкие рукописи и ценные холсты, изъятые им из русских музеев, так как не забывал он и себя любимого, радея о «новой демократической России» в аппарате её правительства. В банде поговаривали и о камушках из «Алмазного фонда». А держал заначку Мордыхай у одной бабы. Так напел «еврейский соловей», как окрестил его юморист Лёха.

Ох, не посоветовал бы «Рыжий» Мордыхаю доверяться бабе. Сам то он уже имел убедительный на сей счёт опыт.

Посоветовавшись, ребята решили откомандировать для переговоров с «дамой» Лёху, известного своей «обходительностью» с женским полом.

* * *

И вот уже, назначенный Казановой, Лёха давит на кнопку звонка. Обнаружив, что его разглядывают в глазок, он деловито сообщает: «Вам телеграмма». «Международная»,- значительно добавляет он. На недоверчивый вопрос, следует убедительный ответ: «У вас в Израиле кто-то помер». Распахивается дверь, и Лёха окинув взглядом бабёнку, радуется возможности совместить полезное с приятным. Вталкивая её в глубь прихожей, он успевает каблуком захлопнуть дверь. И прижав хозяйку к вешалке, прямо среди пальто и шуб, проводит беглую инвентаризацию её оснащения. Но поскольку она вдруг начинает визжать и царапаться, приходится Лёхе успокоить её увесистой оплеухой. После чего «дама», усевшись на пол, начинает хныкать. Ухватив за плечо, наш кавалер ставит её на ноги и впихивает в кухню.

Ткнув, с воспитательной целью, фейсом в тесто для мацы, он убеждает её лечь грудью на стол, слегка вывернув ей для этого руку. Закинув халат на голову, он спускает её трусы, попутно пополняя свою эрудицию наблюдением, что, оказывается не все еврейки черножопые. Всунув член в жидовскую утробу, он задвигал им там, поддавая бёдрами её зад и ощущая как наполняется жаром и исходит соком её нутро.

Научил видно жидовок многовековой опыт погромов находить в этом удовольствие. Слыхал наш герой, что в каждой бабьей натуре есть толика мазохизма, но эта его удивила! Три раза кончала она, обливаясь слезами, и умоляя растерзать её! Всем нутром прикипела она к богатырскому его члену. И когда наш проказник велел его облизать, она счастлива была это выполнить. И хотя не знал удалой Лёха, простой он был парень, что такие слова, как: удалец, удача, удивить, удар и тому подобные происходят от слова уд, означавшего на языке далёких наших предков половой член, однако удалось ему не просто удивить еврейскую женщину, а так потрясти всё её естество, что полюбила она его непритворно. Видно не баловал её Мордыхайка такой лаской. И сдала бы она его с потрохами, кабы было ей обо всём ведомо. Но и то, что узнал от неё Алёша представляло определённый интерес.

Лишившись лучшей части своей банды, Мордыхай вынужден был форсировать работу по её пополнению. С этой целью он решил выступить на сходке подпольной организации «Юная демократия» сформированной из наиболее отмороженных членов ныне запрещённых «Си-Пи-Си» и «Тыблака». Обе эти секты исповедовали «ересь пастернаков» подробно описанную в научной статье Эдуарда Лимонова ««Пастернаки», дети их «птючи» и «лохи»». К ней мы особо любопытствующих читателей и отсылаем. Поскольку из двух этих сект «Си-Пи-Си» придерживалась наиболее изуверского направления, постольку и в «Юной демократии» преобладали именно её адепты.

«Юные демократы» ждали Мордыхая, бывшего их кумиром, с нетерпением. И он оправдал ожидания, выйдя к ним этаким фюрером. Фюрер имел низкий лоб, переходящий в лысину, и длинные волосатые руки, здорово смахивая на потерянное звено эволюции от обезьяны к человеку. Говорить, однако, сей зверь умел, за что, видимо, и пользовался, в своё время, особым доверием кремлёвских сидельцев.

Не присев, вождь сразу же разразился зажигательной речью, сопровождая её энергичной жестикуляцией. Упомянув, для начала, о богоизбранности еврейского народа, он тут же сделал из этого практические выводы, заявив, что всем иным племенам, на этом основании, положено ему служить. «Евреи никогда не воруют, они только берут своё»,- объявил харизматический лидер своё открытие. В этом месте, собравшиеся ничтожества настолько перевозбудились, что говорящая горилла вынуждена была, подняв переднюю лапу, призвать их к порядку. Далее сионистский трибун поведал собравшимся о бесчинствах киевского князя Святослава погубившего в IX веке великую иудейскую империю – Хазарский каганат. Когда же речь дошла до его сына Владимира, отвергнувшего предложенную ему лично святую иудейскую веру в пользу ненавистного православия, да ещё ехидно поинтересовавшегося, при этом, у еврейских мудрецов - где их царство, тут уж терпение «избранного общества» лопнуло окончательно. Речистый антропоид не стал, на сей раз, прерывать галдёж – настал момент для призыва к оружию – Глаз за глаз, зуб за зуб! – как требует древний еврейский закон Талиона.

Бравый Русский Генерал, начинавший свою карьеру в спецназе ГРУ, не только великолепно знал тактику разведывательно-диверсионных операций, но и отлично владел технологиями психологических диверсий. Именно это позволило ему спровоцировать обсуждение «русского вопроса» находящимися в руках сионистов средствами массовой информации. Купившись на нарочитую грубость генерала и с радостью ухватившись за слово «жиды», они вступили в дискуссию по крайне не выгодной для них теме, не успев сообразить, что сказать-то им по существу вопроса нечего. И, как и планировалось, всё их словоблудие свелось к откровенной и грубой травле заслуженного русского генерала, уже доказавшего в 1993 году свою беззаветную преданность народу. С запозданием сообразив, как они пролетели, высокооплачиваемые шавки вынуждены были прибегнуть к единственной оставшейся для них, в этих условиях, тактике: набрали в рот воды, памятуя о том, что слово – серебро, а молчание – золото, если лоб медный.

С успехом отстреляв на этом фронте, он, не забывая о постоянно ведущейся за ним слежке, и потому прикрываясь предвыборными компаниями, непрерывно перемещался по стране, создавая, с помощью бывших своих сослуживцев по спецназу, штурмовые отряды, названные, впоследствии, врагами «эскадронами смерти». Из этих отрядов сформировалась «Национальная гвардия», построенная по принципу территориальной милиции и ставшие гарантией свободы для русского народа. И Генерал закономерно стал её командующим.

Именно к нему, получив вызов, и ехали сейчас наши друзья. Кроме Лёши и Стаса, Андрей взял и Ису. С ним они с Лёхой сдружились ещё во время своей командировки в Таджикистан.

Откинувшись на спинку сиденья и прикрыв глаза, Андрей опять вспомнил ту поездку. Он сам вызвался заменить Стаса в этой отлучке, стремясь поскорее забыть долго морочившую ему голову неверную бабу. Вот уж где некогда было вспоминать о своих проблемах – сама земля содрогалась от творящегося на ней зла, алчные мафиозные либералы, отрабатывая американские подачки, готовы были навсегда погрузить добрый, трудолюбивый народ во мрак дикости, чтобы окончательно превратить среднюю Азию в огромный шприц, накачивающий Россию наркотиками, обогащая этих мерзавцев. Лучшие сыны таджикского народа призвали русских братьев, чтобы они помогли им организовать отпор бандитам, развращающим молодежь и умывающим кровью их землю. Многие борцы лишились своих близких в этой кровавой бане. Андрей помнил, как он впервые увидел Ису устало сидящего в тени дувала и набивающего патронами магазин РПК. Он только что закончил свою личную вендетту. Поговорив с ним, Андрей узнал, что семью Исы вырезали дикие таджикские демократы и понял его боль, поскольку сам лишился сестры в московских событиях девяносто третьего года. Посоветовавшись с Лешей, он предложил Исе присоединиться к их группе. Понимая, что судьба его любимой Родины фатально связана с судьбой России, Иса согласился драться за общую свободу в составе их отряда.

Кто-то тронул его за колено и Андрей открыл глаза. «Расскажи, брат, как ты тогда от аэродрома слинял»,- обратился к нему Стас.

- А, задняя машина охраны вклепалась в членовоз, который взорвался в тот момент как примус. Передняя же начала зачем-то разворачиваться и мой водила сбросил её с шоссе, протаранив в корму. И пока они там «грелись», проскочили мы на второстепенную дорогу, где уже ждала нас подменная тачка, а потом им уже не до нас стало.

Въехав в металлические ворота, микроавтобус описал дугу по двору и притормозил у крыльца двухэтажного особняка, где уже поджидал офицер с красной повязкой на рукаве, который сразу повёл их в приёмную командира.

Генерал принял их в своей штаб-квартире по-простому. Одет он был в камуфляж, под которым была видна тельняшка десантника. Отдав адъютанту распоряжение «соорудить чайку», он провёл товарищей в свой кабинет. Сообщив гвардейцам, что наслышан об их делах, он особенно выделил Лёшу за полезную информацию, добытую им от женщины Мордыхая. Хотя она лишь предполагала, по отрывочным его высказываниям, что держит он свой тайник в каком-то музее, до которого можно добраться из Москвы за полтора-два часа на автомобиле и, что директор музея негласно обратился в иудаизм, хотя и русский по происхождению.

«И вот, по таким условиям, ребятам из ГРУ удалось решить эту задачку»,- сказал Альберт Михайлович. Вдаваться в подробности их работы он не стал, намекнув лишь, что не все религиозные евреи любят прозелитов.

«Нового фигуранта по делу в миру знают как Аристарха Кузьмича Лаптева»,- сообщил далее Генерал. Он оказался одним из тех, кто с молодых ногтей мечтает о красивой жизни в тёплых забугорных краях у синего средиземного моря на берегах. Для того чтобы претендовать не гражданство страны обетованной он и принял еврейскую веру. Но прекрасно понимая, что красивая жизнь стоит немалых денег, а зарабатывать их честным трудом не имелось ни способности ни желания, он решил, воспользовавшись всероссийским бардаком заведённым под видом демократии, урвать и себе кусочек. На этой то почве еврейский племенной божок Яхве и свёл его с Мордыхаем.

Знакомя ребят с психологическим портретом этого представителя либеральной интеллигенции, Генерал имел в виду поручить им разобраться с этой изменой.

Когда, оставив машину за полквартала, они подходили к хранилищу древностей районного масштаба, в бледном свете раннего утра их глазам явился обшарпанный фасад ничем, кроме расколотой стеклянной вывески, не отличающийся от фасадов других зданий протянувшихся стеной от одного угла квартала до другого. Стас скользнул в арку - осмотреть двор. Трое были уже у двери. На их требовательный стук явился страж с сонной рожей, заартачившийся было, когда ему предъявили через стекло двери удостоверение, но когда следом на него глянул ТТ разом изъявил готовность к сотрудничеству. Оказавшись внутри, ребята сразу же взялись обживать сцену предстоящего действия. Запасливый Лёха извлёк из хитрых карманов, которыми был оборудован подклад его кожаного пальто, разобранную курковую тулку. Примкнув стволы он зафиксировал на них цевьё. Собранный агрегат со спиленными до полуметра стволами как две капли воды походил на излюбленное оружие охранников дилижансов Дикого Запада, привычным к нему был и сын лесника Лёха. Достав из кармана два патрона «магнум» двенадцатого калибра с картечью, он зарядил свою «артиллерию». При Андрее была его старомодная «швейная машинка» системы Судаева. Иса со Стасом не были такими эстетами. Оба извлекли из-под полы по АК-105. Который хоть и имел укороченный ствол, но, в отличии от «сучка», за свои пятьсот метров, обозначенные на прицеле, отвечал.

Прибывающих на службу бабёнок отправляли в лишённое окон служебное помещение, где уже томился ночной сторож. Наконец явился сильно задержавшийся «босс». После короткого разговора с Андреем и Лёшей он был определён на отдых в «кабинет задумчивости», где приходил в себя от пережитого унижения, сидя на унитазе пристёгнутый наручниками к трубе сливного бачка.

Убедившись, что пора проститься с розовой мечтой, хранитель мордыхаева клада позабыл о своих клятвах ему и указал тайник, затем он порадовал своих новых попечителей сообщением о том, что именно сегодня Мордыхай собирается забрать сокровища. Надо было срочно готовить встречу… .

После томительного ожидания Лёша, наконец, увидел как в стеклянную дверь входит человек, игнорируя провозглашающую санитарный день табличку. Стоя в нише за манекеном в форме царского жандарма, Лёша, прижав собачку, бесшумно взвёл курок, затем так же другой. «Гость» уже прошёл было мимо, когда у Лёхи забурчало вдруг в животе (вот не надо было жрать в машине вчерашний гамбургер). Человек резко обернулся и учинил сходу такую пальбу, что не нашлось у Лёхи на это других возражений как бахнуть в него с правого ствола. Да и можно ли ожидать большего остроумия от человека почти уверенного, что не миновать ему, на сей раз, царства небесного. Рефлекс сработал чётко, но, о чудо, каким то обезьяньим движением извернулся бандит и выпущенный в него заряд проломил здоровенню дыру в особо почитаемой сектой «пастернаков» иконе – «Ельцин на танке». Умудрившись напоследок ещё раз шмальнуть в Лёхину сторону, кинулся Мордыхай, но не к выходу, а внутрь, где наперехват ему метнулся Стас. Заметив как бандит вскидывает пистолет, он увернулся с линии огня боксёрским финтом, но услышал лишь щелчок курка. Бросив бесполезную пушку (ребята найдут потом магазин, выпавший когда он, очконув от Лёхиного залпа, судорожным движением нажал защёлку), Мордыхай выхватил откуда-то из-за спины тесак «а ля Рембо» и махнул режущим справа-налево, норовя по глазам. Отклонившись назад, Стас подставил под удар автомат, одновременно стараясь угодить сапогом ему по колену. Так столкнувшись, они разлетелись как биллиардные шары. Причём Мордыхай отлетел на лестницу. Стас услышал, как загромыхали его шаги по чугунным её ступеням. Вниз, к подвалу. «Сам полез в мышеловку»,- обрадовался Стас, вспомнив крепко забитые двери проверенные им. Когда ребята, страхуя друг друга, проникли следом в подвал, их ждал там облом.

Петли и замки дверей разделяющих подвалы соседних зданий были отлично смазаны. И не случайно полный комплект ключей от них оказался у Мордыхая в кармане. Сделав это открытие, Лёша вложил в ружьё патрон с пулей Блондо. Во Вторую Мировую бойцы Французского Сопротивления разбивали такими моторы германских армейских грузовиков. Стальная «дочурка» инженера Блондо не подвела и на сей раз, вырвав, к чертям, замок … .

Когда они выползали из последнего подвала, снаружи их уже поджидали Иса и … давно простывший след Мордыхая.

Ушёл гад! «Пойду, опять трахну его бабу!»- неубедительно утешил себя Лёха.

Когда Андрей, подчистив амбары хомяка – Мордыхая, провожал его дружка Аристарха к выходу, он наткнулся на Лёшу, стоящего у места своего позора и разглядывающего щербины от пуль, прикидывая как ему удалось между ними вписаться. «Считай повезло тебе, брат»,- сказал он ему, угадав ход его мыслей. «Да, уж …»,-неопределённо ответил Лёша.

Напрасно Лёша недооценил свою прозорливость, когда грозил Мордыхаю повторным визитом к его подружке. Не в силах забыть их первую встречу, она нашла его сама. Несмотря на своё удивление, когда она повисла у него на шее у дверей штаба отряда, он быстро почуял, куда ветер дует. «Тебе, что, дурёха, жить надоело? А если Мордыхаю доложат? Я сам собирался устроить нашу встречу»,- сказал он ей взволнованно. И он сдержал обещание – встреча вышла горячая. Пылкие ласки поочерёдно сменялись сценами ревности, и всякий раз заканчивался этот калейдоскоп страстей потрясающим оргазмом. При этом Лёша не скупился на самые далеко идущие обещания, уверяя Риту, что помешать им прожить вместе счастливую жизнь может только зловещая фигура Мордыхая, если только он, Лёша, его не одолеет.

Чему только не поверит влюблённая женщина, получая такое удовлетворение. Окончательно теряя голову от его слов, Рита осмелела настолько, что согласилась помочь схватить Мордыхая.

Группа захвата расположилась в соседней квартире, дверной глазок которой превратился в объектив телекамеры. Чем надо оборудовали и квартиру Риты. Когда же, как всегда неожиданно, появился, наконец, Мордыхай они, выждав, когда он, по их мнению, достаточно расслабился, решили проникнуть в квартиру. Но чуткий слух травленного зверя уловил звуки открываемого замка, хоть и был он хорошо смазан, а Стас старался орудовать ключом как можно осторожнее, да и Рита не забыла включить, как условились, музыку.

«Ты, сука?»- прошипел бандит, уставясь на женщину. Она в страхе забилась в угол дивана и прошептала: «Что ты ...». Ухватив за волосы, Мордыхай запрокинул её голову на спинку и, нависнув над ней, выхватил свой жуткий тесак. Полоснув её по горлу, он метнулся в соседнюю комнату …

Когда парни просачивались в квартиру, первым на что они обратили внимание - был сквозняк. Причиной его было широко открытое окно. То, что они увидели на диване в другой комнате я описывать не стану, поскольку не сомневаюсь, что нашлись уже читатели готовые упрекнуть меня за излишний натурализм. Возьмусь лишь предположить, что причиной разыгравшейся здесь трагедии, с равной вероятностью, могли стать как мстительность подозрительного Мордыхая, так и нежелание его оставлять свою женщину «грязным гоям».

А вот в распахнутое окно выглянуть стоило. Висящий за стеной трос, по которому Мордыхай влез на крышу, ребята принимали ранее за кабель идущий от индивидуальной антенны к нижней квартире. Не подозревала, видимо, о его истинном назначении и Рита …

Дом, в котором Мордыхай приобрёл квартиру для своей, теперь уже бывшей, подруги был старой постройки, но два верхних этажа были надстроены недавно, поэтому крыша на которую он взобрался по своему «спасателю» была крыта рубероидом и залита битумом.

Мордыхай прошёл по ней лёгкими шагами и по пожарной лестнице перебрался на железную крышу смежного здания. Бандит знал, что пойди он по ней, громыхание будет слышно за целый квартал. Поэтому он встал на четвереньки и, ставя руки и ноги на рёбра, где листы железа соединяются друг с другом, почти бесшумно добрался до дверки ведущей на чердак. По нему то он и пробрался к люку, спустившись в который оказался в крайнем подъезде …

Когда Андрей со Стасом проделали следом за ним этот же путь, завозив на коленях брюки и измазав сапоги в голубином дерьме, они вынуждены были, по причине отсутствия у них собаки, констатировать, что дальнейший след бандитского главаря теряется где-то в лабиринтах проходных дворов, а им осталось лишь слабое утешение, что грязь странствий, как и шрамы, украшает настоящих мужчин.

Глава II

Так и оборвал бы Мордыхай все ниточки, не проникни в его банду Алик, затесавшийся среди добровольцев из «Юной демократии». Алика привёз с собой Иса, знавший его как младшего брата старого своего друга, пытавшегося спасти семью Исы ценою своей жизни. Теперь они сами были как братья. Детство Алика прошло в Бухаре, где он рос рядом с тамошними евреями, играл с их детьми и потому хорошо узнал их обычаи. Запомнив обычный набор заклинаний «ереси пастернаков», он легко смог сойти за своего среди «Юных демократов». Способствовала тому и его «южная» внешность.

Порядки на базе бейтаровцев, укрытой в заповедных валдайских лесах, были достаточно суровые. Первым делом у новобранцев отобрали сотовые телефоны. Теперь им только в особых случаях разрешалось поговорить по мобильнику командира «пятёрки» и только в его присутствии. Так что Алик имел возможность пообщаться изредка со своей подругой, через которую, с помощью условной фразы, мог передать весточку Исе. Кроме того, он привёз с собой «для регулярного прослушивания передач из Израиля» маленький приёмник тайваньского производства, который несколько усовершенствовали технические специалисты из ГРУ, снабдив его радиомаячком способным, если понадобится, передать сигнал на навигационный спутник. Кроме сионистской пропаганды слушал Алик и одну музыкальную станцию на FM. Среди обычного трёпа её ди-джеев он мог слышать и фразы, истинное значение которых было понятно только ему. Было у него в распоряжении и ещё кое что …

День на базе начинался рано и загружен был плотно. Кроме физподготовки, израильские инструкторы занимались с курсантами джиу-джитсу, стрельбой из лёгкого оружия и взрывным делом. Для психологической закалки каждый новичок должен был убить ножом специально отловленного для этой цели бомжа. А его товарищам полагалось затем обыскать свежий труп. Какие ещё испытания приготовили для него бандиты Алику только предстояло выяснить. Вообще же психологическая обстановка в лагере была не простая. Представители разных этнических подгрупп еврейского народа откровенно недолюбливали друг друга. «Бухарец» Альберт сразу же почувствовал это на себе. Особенно невзлюбил его ашкенази Лёва. Не пытаясь особенно скрывать свою неприязнь, он регулярно вызывался быть его спарринг-партнёром на занятиях по рукопашному бою. Его грубость сочеталась, при этом, с неплохой техникой и Алику потребовалось всё его терпение, чтобы не поддаться на провокацию и не выдать своих возможностей раньше времени. Вот в каких условиях приходилось ему продолжать свою «шпионскую» деятельность.

Инструктор по стрельбе Ицхак Коган обычно начинал свои занятия с проповеди о важности преподаваемого им искусства для каждого еврея. Особенно он любил, в связи с этим, порассуждать о том, как, вернув себе власть в этой стране, евреи оставят право на ношение оружия только за собой и своими кавказскими наёмниками. Далее его свободно изливающаяся мысль обычно возвышалась до уровня стратегии увековечивания еврейского господства на всей этой территории, которая, как известно, базируется на трёх принципах: обман, подкуп и страх порождаемый террором. Ицхак особенно выделял последнее как наиболее ему близкое. «И не жалейте патронов на живучих русских скотов А теперь перейдём к теме сегодняшнего занятия»,- это было обычным завершением «душеспасительной» беседы его с курсантами.

Темой нынешнего занятия была интуитивная стрельба из пистолета. Инструктор расхаживал перед слушателями, покачивая на ладони «Макаров», и вещал следующее: «Раз уж вы решили стрелять в человека, то разум ваш отключается, а воля, тело и оружие сливаются в единое орудие с одной единственной целью. Словно пистолет – это продолжение вашей руки. Научитесь держать оружие так, чтобы ствол располагался параллельно пальцам, если их вытянуть вперёд. Тогда не понадобится терять время, чтобы поднять пистолет к глазам. Просто направляешь его снизу, быстро и легко, как пальцем показываешь. Вот-вот, как пальцем показать, в этом, по сути, и состоит прицеливание как технический приём. А раз так, то любой человек по природе своей меток.

Чтобы добиться быстроты, не разрывайте движение на части. Не надо - сперва вытаскивать пистолет, потом поднимать, потом прицеливаться и стрелять. Пока поднимаешь оружие, взведи, если надо, курок, и нажимай на спусковой крючок в ту же секунду, как наведёшь на цель. Не гляди себе на руку или на пистолет; поймай глазами цель и быстро стреляй». «Вот так»,- продемонстрировал он на практике под аплодисменты слушателей. «Теперь ты»,- с этими словами инструктор протянул пистолет Алику, держа его рукояткой вперёд. Приняв оружие, Алик подошёл к барьеру, повернулся к нему спиной и замер в ожидании команды. Ицхак хлопнул в ладоши и Алик, пригнувшись, резко повернулся, успев, как учили, в момент поворота, поймать глазом цель и быстро выстрелил трижды. Результат он показал средний, так как стрелял с правой руки, а был левшой. Потом они стреляли из «ТТ», поскольку инструктор придерживался мнения, что на оккупированной территории лучше использовать оружие противника, так как и боеприпасы для него добыть легче и противнику труднее ориентироваться по звуку выстрелов, где свои, где чужие. «Нам в этом отношении проще. У нас в этой стране своих нет»,- пояснил Ицхак.

Подытожив результаты упражнений, инструктор удовлетворенно объявил: «Хорошо! Теперь нам будет, что показать шефу, когда он явится сюда в пятницу». Алик внутренне напрягся – близился час возмездия.

В пятницу после обеда ожидание Алика наконец оправдалось. Из обшарпанного «уазика», остановившегося под деревьями, вышли двое, в одном из которых он опознал Мордыхая, прибывшего принимать выпускные экзамены в своей школе. Пришло время маленькому тайваньскому приёмнику пошептаться о чём-то со спутником. Всё шло своим чередом. И когда подручные пригласили, наконец, Мордыхая отдохнуть от трудов «праведных» в штабном бункере, он имел все основания быть довольным – хотя пополнение, своим качеством, и не могло восполнить потерь, понесённых бандой, но дело его жило.

Алик сунул за пазуху свёрнутый пояс с бухарскими ножами и вышел наружу. Там уже стемнело. Он надел пояс под расстёгнутую куртку и двинулся к штабу фланирующей походкой, доставая из пачки сигаретку. «Эй, друг, дай прикурить»,- обратился он к часовому беспечным тоном. Ох, плохо совмещаются требования устава караульной службы с еврейским характером. Вместо того, чтобы остановить наглеца, направив на него оружие, караульный пустился с ним в дискуссию: «Ты, что свихнулся? Я ж на посту!» Тут его печёнку достала бухарская сталь. Алик помог ему тихо улечься, подхватив автомат. Реечный замок в двери бункера он открыл, и потом долго не мог вспоминать об этом без смеха, вдавив в его скважину обыкновенную, прихваченную с кухни морковку.

Однако внутри его ждал сюрприз в лице старого «приятеля». Лёва, которому выпало нынче шестерить для бугров, уставился на него, держа в руках четыре бутылки. «Ты, дохляк узбекский, чё здесь делаешь?»- молвил усердный холуй. Долго бы пришлось ему это объяснять и потому Алик, не говоря худого слова, просто воткнул нож ему в брюхо и распорол его до самой грудной клетки. Видно громко звякнули бутылки о цементный пол, иначе чем объяснить почти мгновенное появление в дверях Мордыхая, достающего пистолет. Но должно быть истощилось терпение Господа нашего Бога от его злодейств. Открыв рот, чтобы не повредить барабанные перепонки, успел Алик нажать спусковой крючок автомата и отправил бандита на соискание почётного гражданства города Тель-Авива. Посмертно. Следом за трупом Мордыхая в помещение, где находилось, остолбеневшее от таких событий, застолье, влетела граната, а после её взрыва и сам Али поливающий огнём из автомата налево и направо.

Когда «засланный казачок», прибыв на место, подал первый сигнал, в штабе отряда узнали место расположения гадючника. Второй сигнал означал, что настал момент, подходящий для его уничтожения. Сам же агент, подав его, должен был предпринять меры по недопущению очередного исчезновения главаря. Поэтому следовало поторапливаться, не только ловя момент, но и чтобы успеть выручить своего разведчика.

Штурмовой десант, давно уже находившийся в состоянии полной боевой готовности, был доставлен в район проведения операции вертолётами. После спуска с зависшего вертолёта по фале каждая группа должна была совершить марш-бросок на несколько километров, двигаясь лесом по азимуту на базу бейтаровцев. Приблизившись к ней, они наткнулись на малозаметные проволочные заграждения. «Колючка» петляя опутывала кусты, деревья и вбитые кое-где колья. В траве удалось заметить натяжную проволоку, значит, эта преграда была усилена минированием. Справедливо полагая, что всё это станет препятствием не только для них, но и для разбегающихся бандитов, командир группы, а это был Андрей, оставив на всякий пожарный наблюдателей, послал остальных бойцов на поиск проходов которые, как было условлено на такой случай, должен был обозначить Алик.

Когда в бандитском лагере началась заваруха, вызванная шумом в штабном бункере, все группы были уже готовы к броску. Кого не перестреляли наверху, а здесь здорово помогли ночные безподсветочные прицелы, тех загнали в бункера. Наиболее разумные из бандитов согласились на предложение сдаться. Остальных уничтожали в их логовах взрывчаткой и огнемётом. Алик же, начинавший было прикидывать, как несладко ему будет обороняться одному в бункере, вышел из него с поднятыми рукам, чтобы свои не подстрелили ненароком, и попал прямо в объятия названного своего брата Исы. Успели ребята. Не дали бандитам времени организовать штурм по всем правилам.

Оставим их радоваться благополучному исходу рискованного приключения, а может и выпить чего, по такому случаю. На чём и позвольте мне прервать пока это повествование.

Глава III

Андрей никогда не понимал любителей ядовитых змей и насекомых, уверяющих, что они не опасны, если знать их инстинкты и уметь с ними обращаться. Ему не хотелось, чтобы в его доме жили опасные звери. Он не хотел изучать их инстинкты и взвешивать каждое своё слово и движение, чтобы они в него не вцепились.

Не любил он по той же причине и кавказцев. Глядя им в глаза, он видел в них дикий первобытный мир. Не хотелось ему, чтобы этот мир пересекался с его миром. Он считал, что горцы должны пасти свои отары поближе к вершинам и, по возможности, оттуда не спускаться, поскольку вторая их национальная специальность – бандитизм, нам без надобности. Они сами постарались, чтобы большинство русских относились к ним именно таким образом. Их банды поделили всю Россию на зоны своего влияния, вынудив население попрятаться за железными дверями и оконными решетками. Ни одна русская бабулька давно уже не могла продать и пучка редиски выращенной на своём огороде никому кроме носатого перекупщика. «Хачики» наводнили страну палёной водкой и наркотиками, торговали живым товаром, вывозя русских девушек в азиатские бордели и похищая людей с целями вымогательства или использования их как рабов. Грабежи и убийства. Исламский терроризм. Было отчего возмутиться русскому народу. И потому национальная гвардия, обуздывая «джигитов», на самом деле спасала их, тем самым, от суда Линча, которого они давно заслуживали.

Андрей теперь командовал сотней в полку национальной гвардии, и потому ему постоянно приходилось участвовать в регулярных акциях «Чемодан-вокзал-Кавказ». Занятие это было хоть и хлопотным но, по своему, и забавным. Эти горячие южные парни могли довольно резво бежать к сортировочной станции, если подбадривать их пинками и указывать дорогу автоматом. И куда только девался их свирепый вид, с которым они угрожали оружием мирным русским людям.

И вот завёлся среди всей этой сволочи некий Рашид по кличке «Секирбашка» - толи злой чечен, толи дикий азербайджанец. Веры он был вахаббитской, хотя Коран отличал от курбана не без труда. Однако о законах шариата и преимуществах адата, в кругу себе подобных порассуждать любил. Особенно сей достойный представитель кавказской цивилизации балдел от оружия и потому его часто видели неподалёку от оружейных заводов, похищением продукции которых он в основном и промышлял, хотя и другим национальным промыслам не забывал отдавать должное. Была у него для этого и своя шайка из джентльменов того же разбора, хотя говорили, что были в ней и дикари с, так называемой, славянской внешностью. Вот этой то бандой, среди прочих, и занимались в настоящее время наши друзья.

Для облегчения поимки «Секирбашки» хитроумный Лёха даже предложил распустить слух о том, что на Ижевском заводе изобрели особой конструкции берданку из которой сподручно подбивать любую технику – от велосипеда до стратегического бомбардировщика. Но Андрей этого предложения не принял, пологая, что не настолько уж тупы эти туземцы, и отправил Лёшу лечить своё воспалённое воображение на вышеупомянутый завод. Алексей, побывавший до армии учеником слесаря, должен был официально устроиться туда на работу, чтобы сподручнее ему было вести там агентурную деятельность.

Стасу же поручалось дрючить ментов местного отделения. А Иса должен был, выступая в роли «восточного купца», налаживать контакты с местными жуками-посредниками.

«Секирбашка», утрахав свою русскую шлюху, отдыхал теперь в её доме. Внешне он настолько походил на покойного Мордыхая, что казалось оба они спрыгнули с одного дерева. Но в настоящее время под его обезьяньей черепной коробкой напряжённо бегали шарики. И причиной тому было неудовлетворение, которое он испытывал по поводу своего основного бизнеса. Партии оружия, собираемого работягами из украденных ими с завода деталей, были невелики, а основным клиентам – сепаратистам требовалось его всё больше, особенно в свете намечаемых ими будущих широкомасштабных акций. Требовался решительный шаг, который он теперь и обмозговывал. Решено: он захватит груз готовой продукции, отправляемый русской армии на Кавказе. «Секирбашка» потянулся к висящему на спинке стула пиджаку, чтобы взять мобильник. Надо было отдать необходимые распоряжения подручным.

* * *

Так и слесарил Лёха, «бухая» в свободное время с парнями из заводской охраны, не щадя здоровья своего для общего дела, но удача на сей раз пришла не к нему.

«Зэмлак, как торговла?» раздалось у Исы за спиной и, обернувшись, он увидел лицо ярко выраженной кавказской национальности. «Как найду сразу куплю»,- ответил он с намёком. «А что ищешь?»- заинтересовался ЛКН. «А что предложишь?»- поддержал разговор Иса. «Э-э-э, я сам за товаром приехал»,- услышал он в ответ. «Что берёшь?»- не унимался вошедший в роль Иса. «Ну, например, … СВД?»- выдал хачик. «И много надо?»- повёл солидный разговор наш джигит. «Чэм болше - тэм лутше!»- не уступил ему в широте покупатель. «Знаю нужного тэбе чэловэка, но за так нэ скажу»,- повернул разговор в практическую плоскость Иса. Теперь только оставалось договориться о размере бакшиша, а также о времени и месте встречи с «продавцом».

* * *

Когда в назначенный час Иса, получив в руки обещанное, повёл нового своего знакомца к припаркованной неподалёку «десятке», там их поджидал Стас, которого он представил «оптовиком». Сделав дело, Иса сразу исчез. И вновь пошло взаимное прощупывание. Южный гость выразил разочарование размером предложенной ему партии, но после мастерски разыгранного удивления, Стас предложил ему выход: за хорошее вознаграждение он скажет ему, как добыть много и сразу …

Примерно в 23.30 у железнодорожного полотна появились какие-то люди. Две небольшие группы настороженно вглядывались туда, где в ночной тьме терялись рельсы пути. Третья, подошедшая несколько позднее, группа, расположившись посередине между ними, как раз там где полотно делало поворот, устанавливала заряд в стык рельсаов, чтобы эффект был больше. Так учили их в Грузии американские инструкторы. Секирбашка помнил их наставления о том, что теоретически, для того, чтобы перебить железнодорожный рельс достаточно двухсотграммовой тротиловой шашки. Но, для верности, он велел заложить три килограмма, чтобы взрыв выхватил в настиле полотна такую воронку, через которую не перескочить колёсным парам локомотива и вагонов.

Взрывать заряд Секирбашка решил электродетонатором. Провода протянули в заросшую кустарником лощинку. Там же укрылись и боевики.

Когда с небольшим опозданием подошёл, наконец, нужный им поезд, они пропустили идущую впереди мотодрезину с охраной (ей должна была заняться специальная группа) и подорвали путь прямо перед тепловозом. Когда вагоны красиво, по мнению Секирбашки, громоздились друг на друга, заваливаясь под откос, он, на миг, пожалел что не прихватил с собой видеокамеру, представляя как бы всё это выглядело при замедленном показе. Такая уж была у сей паскуды «артистическая» натура. Но не долго ему довелось любоваться плодами своих трудов. Хотя и разбили уже гранатомётами дрезину охраны, а караульные из самого состава, после устроенного им «аттракциона», были не боеспособны, если вообще кто-то из них был ещё жив. Но не был предупреждён Секирбашка о второй мотодрезине сопровождения. Она блиндированная, ощетинившись оружием, подкатила к месту диверсии, когда ещё продолжали со скрежетом рушиться друг на друга вагоны. Это был очень неприятный для бандитов «сюрприз». Чтобы усиленная таким образом охрана стала для возможных налётчиков полной неожиданностью, эту дрезину пустили за составом с оружием только за станцией Агрыз. А командовал на ней наш Лёха. Людей и оружия на ней было конечно не достаточно, чтобы абсолютно лишить крупную банду Секирбашки возможности, подогнав из-за лесополосы КАМАЗы-шаланды, загрузить их собранными ящиками. Но на то, чтобы задерживать их, поджидая вызванную по спецсвязи подмогу, силёнок пока хватало. Но подбитый ими и загоревшийся КАМАЗ стал преградой, укрываясь за которой бандиты сумели подогнать три других «шаланды», и начали их загрузку, пока часть банды отгоняла Лехиных ребят к их импровизированному бронепоезду.

Затарив кое-как два КАМАЗа, бандиты решили «рвать когти», соображая, что не долго уже ждать прибытия и остальных «сюрпризов». К тому же и они понесли существенные потери.

Когда они уже выруливали на просёлок, нашим ребятам под огнём их арьергарда, удалось спустить с грузовой площадки дрезины «Уазик» с убранным верхом. Набившись в него, они пустились в погоню. Гружёные КАМАЗы прикрывал сзади пустой фургон, в который успела забраться группа прикрытия. Уж не знаю, чем там обкурились бандюги, но попасть в подпрыгивающего на ухабах «козла» им долго не удавалось. Когда же под его капотом взорвалась пущенная из подствольника граната, нашим ребятам уже удалось продырявить достаточное количество шин в восьми задних колёсах их КАМАЗа. Так что этой группе тоже пришлось бросить свой транспорт. Складывалась, однако, интересная ситуация: две пешие группы боевиков друг против друга. Судьба двух гружёных грузовиков Лёшу не особенно беспокоила. Он уже слышал рокот вызванных им вертолётов.

Не мог не заметить появления нового фактора, абсолютно меняющего соотношение сил, и Секирбашка. Поэтому он добил раненых и велел оставшимся расходиться поодиночке. Густой кустарник и разбросанные среди него купы деревьев в сочетании с неровностями ландшафта, а это было, по сути, предгорье Кавказа, благоприятствовали такой тактике. Местом встречи он назначил один вахаббитский аул в котором у него были давние связи.

* * *

Таким образом, наметившееся столкновение двух групп вылилось в набор поединков. На Лёшину долю достался здоровенный бандит. Почти сразу Лёха заприметил у него светлые волосы. «Бандеровец-сука»,- подумал он, опуская бинокль. И началась древняя как мир мужская игра – охота. Только дичь, на сей раз, могла не только путать следы, но и устраивать засады на охотника, будучи вооружена не хуже его. Хорошо, что служба в армейской разведке сделала из Лёши неплохого следопыта. Да и жизнь на лесном кордоне, научившую разбираться в повадках диких животных, стоило помянуть теперь с благодарностью. Читать следы по всем правилам не было времени и Лёша обращал внимание только на сбитую с потревоженной травы и листьев кустов росу. В этой ситуации больше приходилось полагаться на слух. Как бы ни обучен был враг бесшумному передвижению, его местоположение выдавали беспокойные движения и крики птиц. А было их в этом кустарнике до черта. Лёша помнил, что они, удаляясь от объекта опасности, взлетают без разворота и мог таким образом «пеленговать» своего, так сказать, оппонента. Так что, устраивая засады на Лёшу, тот здорово подставлялся. Несколько раз им довелось уже обменяться автоматными очередями. Но в событиях этой ночи и утра оба они сильно поиздержались патронами. Выпустив последнюю очередь, бандит бросил автомат и метнулся в сторону, доставая пистолет. Послав ему вслед оставшиеся пули, вынужден был забросить автомат за спину и наш парень. Пистолетных магазинов хватило не надолго. Причём Лёша, увлечённый преследованием, опустошил свой пистолет раньше. Пришлось напоследок покувыркаться, но и магазин бандитского пистолета был не резиновый, а запасного у него тоже не оказалось. Лёша успел заметить, как он сначала уставился на отъехавший назад и вставший на задержку затвор, затем бросил ставшее бесполезной железкой оружие. Лёша выпрямился и шагнул к нему. Увидев как тот выхватил нож, Лёха, криво ухмыльнувшись, потянулся к поясу, но финки на месте не было, он посеял её где-то, возможно кожаный чехол с ней оторвался от ремня, когда он вываливался из подбитого «Уазика». Смачной поножовщины, следовательно, не получалось. Выручай старое доброе боевое самбо. Противник держал нож обратным хватом режущей кромкой от себя. Следовало ждать сильного удара, хотя и подставляться под возможный в таком положении режущий взмах тоже не стоило. Бандит сделал свой выбор в пользу первого – ударил ножом сверху. Лёха поставил блок левым предплечьем. Обхватив кистью вооружённую руку нападающего, развернул своё предплечье параллельно его предплечью так, чтобы лезвие легло плашмя на руку. Вращая предплечье против часовой стрелки, выбил нож. А затем перешёл на заднюю подножку с ударом локтем правой руки в челюсть. Окинув свалившегося бандита взглядом художника, добавил завершающий штрих сапогом по его морде. Не лишён был, оказывается, артистической жилки и наш «парнишка».

Надо признать, что и на сей раз, Лёша сделал удачное приобретение. Его «найдёныш», будучи качественно им избит, а, в добавок к тому, Лёша ещё и пальнул ему в башку холостым, специально припасённым для таких случаев, патроном, глубоко усвоил мысль, что альтернативой полной откровенности для него может стать только самая плохая смерть какую он только сможет вообразить. Из его покаянной исповеди и стало известно нынешнее логово Секирбашки.

* * *

Когда только начинало светлеть небо за горным отрогом, мятежное селение, притулившееся к нему, уже было блокировано. Андрей продолжал его осмотр. В бинокль можно было заметить амбразуры в фундаментах некоторых домов. Выдавал их, в первую очередь, расчищенный сектор для стрельбы, что выражалось в отсутствии части забора или вырубленных деревьях. Он заметил и часового на одной из крыш, двух других в окопе у дороги они уже захватили.

После осмотра издали, бойцы, прикрываясь деревьями, кустами, канавами и заборами, в обход дороги со стороны садов и надворных построек несколькими группами проникли в населённый пункт. И на его территории они двигались не по улице, а по огородам, садам или дворам, избегая проходить по участкам просматриваемым из окон и дверей. Целью их опасного путешествия были владения двоюродного брата Секирбашки – местного авторитета разбогатевшего на похищении людей и транзите наркотиков. Именно у него, по показаниям взятого Лёшей пленного, расположился, как обычно, Секирбашка со своими ближайшими подручными. Подтвердил это и захваченный у дороги один её страж. Другой же сам напросился на расправу своей несговорчивостью.

Бесшумно взметнувшись на каменную ограду дома сего достойного негоцианта, Стас не спешил спрыгивать внутрь. Он распластался на ней, внимательно осматривая двор и не зря: из-за угла вывернул «хачик» с сигаретой под здоровенным носом и с «калашниковым» на шее. Докурить свою последнюю сигарету ему было не суждено – на лбу у него возникла небольшая дырочка, оставленная пулей из бесшумного пистолета ПСС. Часового на крыше сняли ещё на подходе из бесшумной снайперской винтовки «Винторез».

Когда все окна и двери особняка местного куркуля были уже под прицелом, Лёша выстрелил в стену из гранатомёта. Это стало командой для других штурмовиков: в окна полетели гранаты, двери, прошив автоматной очередью в районе замка, распахивали ударом ноги, затем в них летела граната, а вслед за разрывом врывались внутрь, сея смерть из своих автоматов. А следом начался штурм селения. И начался он с подавления выявленных огневых точек ПТУРСами.

Судьбе Секирбашки было угодно, чтобы его в эту минуту в доме не было. Ещё затемно он вышел проведать свой тайник. Когда же он, находясь у своего клада в самом укромном уголке сада, увидел, как к дому бесшумно движутся какие-то люди, то быстро сообразил что к чему и мысленно возблагодарил Аллаха за предоставленную ему возможность смыться. Быстро рассовав по карманам пачки стодолларовых банкнот, он осторожно двинулся к изгороди, за которой начинался взбирающийся в горы редкий лесок.

* * *

Не опознав Секирбашку ни в одном из трупов в разгромленном доме, Андрей конечно был разочарован, но и повод похвалить себя за предусмотрительность у него был. На сей раз, в их компании имелся умный пес, откликавшийся на весёленькую кличку Антисемит. Ему то и предложили обнюхать кое-какое барахлишко покинутое Секирбашкой по причине спешности своего отбытия. Спущенная с поводка собака, сделав по саду несколько зигзагов, быстро взяла след. За ней, кроме проводника, устремились Андрей со Стасом. На сей раз, Андрей изменил своей привычке – в руках у него был не дедовский ППС, а более подходящая для горных условий СВД-63. Когда след вывел их к горной тропе особая необходимость в ищейке отпала – теперь она могла лишь предупредить о затаившемся в засаде бандите. Но Секирбашке было не до того. Имея в своём распоряжении только испанский пистолет «Стар» модели «А» к которому подходили патроны от ТТ и с которым он не расставался даже не мгновение, он не имел никакого желания вступать в огневой контакт с хорошо вооружённой группой. Заметив преследователей, он решился на достаточно отчаянный шаг – стал уходить по опасной каменистой осыпи, рассчитывая, что те не рискнут за ним последовать. Сам он привычно двигался по крутому склону зигзагом, ставя ступни то «лесенкой» то «ёлочкой», не отрывая ногу до тех пор пока не будет твёрдо поставлена другая, вынесенная вперёд нога.

Но точка в строке, отведённой Аллахом Секирбашке, в книге судеб неумолимо приближалась. Не успел он добраться до гребня, когда Андрей поймал его в прицел. Не зря он легко выполнял снайперский норматив, попадая с двухсот метров в спичечный коробок из десяти выстрелов десять раз. Приближенный четырёхкратной оптикой бандит был как на ладони. Плавное нажатие на спуск, лёгкий ответный толчок в плечо и тело Секирбашки покатилось по осыпи, оставляя на её камнях кровавый след. Отпакостил своё урод.

Глава IV

Откуда приходит вдохновение? Кто навеял Эдуарду Лимонову сценарий вооружённого восстания, опубликованный им в книге «Анатомия героя» ещё в 1998 году? Видимо так и случаются гениальные прозренья художников. Так примерно всё и было в шибко независимой хохландии. Заведённая рок-группой, исполнившей на севастопольском стадионе песню «Вставай страна огромная», молодёжь активно выражала свои патриотические чувства. Что спровоцировало украинский ОМОН прервать выступление артистов-патриотов. Молодежь, защищая своих кумиров, оказала ему сопротивление. Пролилась кровь. СМИ раздули эту сенсацию, что подлило масла в огонь восстания. Когда события вышли из-под контроля непопулярных украинских властей их аппарат принуждения, в отчаянии, перешёл все разумные границы репрессий. В это вынужден был вмешаться русский черноморский флот. Волнения перекинулись на левобережную Украину, где и русские и украинцы уже не в силах были больше терпеть засилье бандеровских узурпаторов. На помощь православным братьям уже спешили добровольцы из России. Из них формировались «бригады братской помощи» (ББП). Излишне спрашивать, где были в это время наши друзья.

После установления народной власти на левобережной Украине на её территории свирепствовали банды бандеровцев. Бригаде Андрея чаще всего приходилось сталкиваться с бандой пана Козлюка из Канады.

Сей пан был видным идеологом УНА-УНСО, изведшим горы бумаги на научное обоснование того, что по ридной Украине будут течь реки горилки в берегах из сала стоит только угодить дядюшке Сэму оголтелым русофобством. Правда уже мало кто пану Козлюку верил. Зато себя он убедил настолько, что бывало несколько раз за ночь просыпался от собственного вопля «Москали идут!» И, вот надо же, накликал беду себе на голову. Теперь он отсиживался в своём схроне оборудованном в самом безопасном месте – под печкой в хате тётки Гарпины – одной из жертв его пропаганды. Сама же Гарпина лежала сейчас на печке мечтая о том, как скоро сбудется обещанное и галушки сами станут прыгать в рот каждому стопроцентному украинцу.

В данный момент пан Козлюк проводил занятие с ближайшими прихвостнями о том, как вести себя на допросе, согласно инструкции для военнослужащих НАТО. «Первой линией обороны во время допроса и последующей идеологической обработки являются военная выдержка, молчание и вера в себя, свою армию, свою страну и свою религию»,- вещал по бумажке он. А далее последовали такие откровения: «Следующие моменты помогут в сопротивлении допросу противника: назовите только фамилию, звание, личный номер и дату рождения; ведите себя вежливо во время допроса, но не создавайте впечатление желания сотрудничать через «вежливость», такое впечатление, однажды сформированное у противника, может затянуть допрос; создавайте впечатление, что вы не располагаете сведениями, которые могут быть полезны противнику; остерегайтесь «подсадных уток» и лагерного медицинского персонала, которые могут широко использоваться для сбора информации; если знание языка противника увеличит шансы на успешный побег, не подавайте признаков этой способности во время допроса; не верьте заявлениям противника, что другие пленные уже заговорили – это обычная методика допроса – застать вас врасплох и заставить заговорить; избегайте смотреть допрашивающему прямо в глаза – это может привести к тому, что вы раскроете сведения, не отвечая прямо на вопрос, выберите место между глазами допрашивающего или у него на лбу и концентрируйтесь на нём, в ходе допроса будьте вежливым но твёрдым в отказе дать информацию; приветствуйте всех офицеров противника, участвующих в допросе, которые старше вас по званию; остерегайтесь соблазна произвести впечатление на допрашивающего рассказами о подвигах подлинными или придуманными; не давайте себя обмануть и вовлечь в ответы на кажущиеся невинными вопросы или в написание заявлений, которые требуют больше, чем указания фамилии, звания, личного номера и даты рождения; не пытайтесь обмануть противника добровольно выдаваемой ложной информацией – опытный следователь способен получить нужные сведения, как только вы начали говорить по существу».

Последняя рекомендация, учитывая интеллектуальный уровень приспешников мистера Козлюка, была действительно актуальной. Остальные же советы, зная какой манере допроса наши ребята отдают предпочтение, сами понимаете …

Заокеанский пан Козлюк готов был вести войну до последнего украинца, лишь бы принадлежащие ему акции ведущих украинских предприятий вернули свою законную силу. Тем более что ЦРУ обещало ему полное в этом содействие. По рекомендациям специалистов оттуда козлюковцы устанавливали в недоступных местах одноразовые громкоговорители из «матюгальника» и соединённого с ним магнитофона на котором прокручивалась запись пламенных призывов их вождя. Расклеивали листовки того же содержания, а однажды вбросили их в дверцу на трубе ТЭЦ и вынесенные тягой из неё они разлетелись по большой территории, а потом долго прилипали к колёсам проезжавших мимо машин.

Бандиты рэкетировали местных торговцев, выколачивая из них средства для нужд своей организации. С помощью насилия они пытались принуждать к сотрудничеству с ними и местных жителей, установив по ночам власть террора. Так они взорвали машину председателя «народного комитета» села Гайдамацкого, прикрепив под ней гранату и продев в кольцо полувыдернутой чеки леску, привязанную к сетке забора. Когда председатель тронул свою машину с места прогремел взрыв, стоивший ему жизни.

Они рассылали активистам новой власти письма с пластиковыми минами и надписями типа: «Вскрыть только лично» или «Лично в руки. Секретно». Им даже удалось подсунуть в багаж пассажиров отлетающих в Москву радиоприёмник в корпусе которого все полости были заполнены чехословацкой пластической взрывчаткой «Сентекс» не имеющей запаха и потому не обнаруженной при досмотре собаками. Встроенные в приёмник электронные часы должны были в нужное время включит не его, а электродетонатор. Самолёт взорвался уже над территорией Великороссии. При этом погибло 176 человек.

Исследование обломков на месте их падения, проведённое компетентными органами, показало, что взрыв произошёл в багажном отсеке. И потому Андрей решил «взять в оборот» всех тех, кто имел отношение к доставке багажа на борт.

Тут уж наш Лёха порезвился на славу, при этом ему лучше удавалась роль злого полицейского. Подследственные из его, как он выражался, «операционной» вылетали совершенно очумелые, и Андрею потому не раз приходилось унимать его прыть. И вот, наконец, к нему на приём доставили пана Пацюка. Только взглянув на его блудливую рожу, Лёша полюбил его как родного. Для знакомства он поорал на него и потряс за шкирку «легонько», так, что тот прокусил себе язык. Потом пристегнул его наручниками к батарее и, пообещав «круто с ним разобраться», куда-то вышел. Дав поразмышлять «пациенту» о своей незавидной, по-видимому, перспективе, в кабинет тихо вошёл весь такой из себя вежливый Андрей, который тут же принялся сочувственно расспрашивать «страдальца», с пониманием выслушал его жалобы на грубияна-следователя, но при этом посоветовал отнестись к нему снисходительно, так как у него теперь трудное время – работы много, а на днях его ещё и собака покусала. «Вот и теперь он на прививку от бешенства пошёл!»- окончательно «успокоил» бедолагу наш доброхот. Так что когда Лёша вернулся, клиент готов был растаять и под паркет просочиться лишь бы ему на глаза не попадаться. И когда Лёха опять заорал, что всё о нём знает, да грохнул стулом об пол, Пацюк с облегчением во всём сознался. Но на пана Козлюка он, к сожалению, вывести не смог по причине строгой конспирации в его банде – каждый её участник знал лично только членов свое «тройки». Приказы же они получали запиской каждый раз через новый тайник, место которого указывалось в предыдущей.

А западные «радиоголоса» раздували вокруг этих событий форменную истерику, делая из них каждый раз парадоксальный вывод, что во всём виноваты русские. За то и любили бандиты тамошних журналюг.

И вот в составе корпуса представителей «свободной западной прессы» появился Станислав Козлюкас – репортёр литовской газетёнки известной своей зоологической русофобией. Это, конечно, был наш Стас, за годы работы в Вильнюсском ОМОНе не плохо насобачившийся в тамошнем языке, особенно по части литовских и польских ругательств. Этих его лингвистических познаний и искусно имитируемого акцента было вполне достаточно, чтобы произвести должное впечатление на национально озабоченных хохлов. Немало пришлось ему сочувственно выслушать от них под горилку жалоб на «клятых москалей», но в результате стал он среди них своим в доску. Он был известен в их кругу и как особый почитатель «национального героя Украины» пана Козлюка, пишущий, на досуге, книгу о его подвигах. Была у Андрея надежда, что Козлюк известный своим тщеславием, клюнет на эту приманку.

Один из новых знакомцев свёл Стаса с униатским попом отцом Опанасом, окормлявшим весь окрестный, помешанный на почве так называемой самостийности, сброд. При второй встрече тот сам предложил Стасу устроить ему аудиенцию у пана Козлюка, причём отправляться «по цепочке» следовало немедленно. «Чтобы я ни кого не предупредил»,- подумал Стас. Но он не очень смутился, так как последнее время его незаметно «пасли» свои. Когда же Стаса повели по подземному ходу, начинавшемуся в подвале собора, ему оставалось надеяться только на свою везучесть и на находчивость своих товарищей.

* * *

Потеряв след Стаса, друзья быстро сообразили в чём дело и Андрей распорядился незаметно изъять из обращения попа Опанаса и доставить его к нему.

И вот уже сей верный слуга папы римского сидит перед ним, плавясь под направленной ему в лицо сильной лампой, похожий с виду на взятого с поличным цыгана обряженного в краденую рясу.

Дипломатичный Андрей решил сначала провести с ним воспитательную работу и потому многообещающе зачитал вслух перевод, добытой в архиве документов Второй Мировой войны, гестаповской инструкции по методам допроса партизан. Стоящий же за спиной преподобного Опанаса Лёша подчёркивал наиболее интересные места подзатыльниками, приговаривая: «Ну как тебя, падла, лучше – по германски или по москальски?» Если же опустить эти дополнительные разъяснения, то духовный наставник Козлюка услышал следующее:

«Все допрашиваемые должны быть предупреждены, самым серьёзным образом, о необходимости говорить правду. Во всяком случае, они знают, что с самого начала их будут избивать.

Кто-либо из допрашиваемых, безусловно, даст показания относительно партизан. Однако если, как это обычно бывает, допрашиваемый сначала притворяется, что ничего не знает о партизанах, а позднее сообщает какие-нибудь сведения, его надо подвергнуть более тщательному допросу (около двадцати пяти ударов резиновой дубинкой или плетью). Каждый раз вслед за вопросом необходимо добавлять слово «говори». Например: «Где находится командир партизанского отряда? Говори!» и так далее. Лицо, допрашиваемое таким образом, будет продолжать говорить, и, когда ему прикажут сообщить всё остальное из того, что ему известно, его необходимо подвергнуть ещё двадцати пяти ударам.

Лица, которые подвергались такому суровому и тщательному допросу, должны быть ликвидированы.

Казнённые должны быть захоронены таким образом, чтобы родственники не могли найти могилы и откопать их трупы».

«Вот-вот! Самое то!»- одобрил Лёха. «Отдай его мне!»- обратился он к Андрею. «Не надо, милостивец! Христом Богом молю!»- кинулся к Андрею униатский поп, мигом вспомнивший русский язык.

Когда двое провожатых доставили Стаса на место невообразимо извилистым путём и сняли с его глаз повязку, он, наконец, сподобился узреть «надежду и опору украинской незалежности» пана Козлюка. Эта надежда в вышитой украинской рубашке и с заткнутым за кушак большим пистолетом выглядела по-дурацки.

Выразив сходу радость по поводу предоставленной ему возможности лично встретиться со столь выдающейся и заслуженной особой, Стас потом битый час был вынужден выслушивать самодовольные её разглагольствования, изредка прерывая их своими восхищёнными восклицаниями. Хорошо хоть хозяин предложил ему сесть. При этом здоровенный детина – явно телохранитель Козлюка встал за его спиной. И вертя головой вслед за бегающим перед ним, возбудившимся от своих речей, вождём, он краем глаза заметил, как амбал поигрывает удавкой.

Когда фюрер, наконец, выдохся, он милостиво разрешил репортёру задавать свои вопросы. Тут Стас повторно рассыпался в комплиментах и дошёл даже до того, что выразил уверенность в том, что не далёк тот день, когда благодарный украинский народ воздвигнет памятник своему освободителю достойный его великих заслуг.

Окончательно размякший от таких слов Козлюк почувствовал к гостю такое великое расположение, что заметив заинтересованный его взгляд на своё оружие предложил его посмотреть, не забыв, правда, вынуть из него магазин. «Это чешский пистолет ЧЗ-75- отличная вещь. Мне его натовский генерал подарил»,- пояснил он гордо.

Стас, прикинувшись «чайником», неумело вертел в руках оружие. «А вдруг в стволе патрон. Магазинного предохранителя в этой чисто армейской модели нет. Почему не попробовать?»- подумал он и большим пальцем нажал на спуск. Бункер наполнился грохотом, амбал отлетел к стене. Козлюк отреагировал на удивление быстро, попытавшись ударить Стаса ногой. Стас же отклонившись вправо и, приподнявшись со стула, нанёс левой ногой удар «йокогери» в его живот. Быстро, подобрав магазин и пистолет, зарядил оружие и дополнительно утихомирил Козлюка ударом рукоятки по башке. Прислушавшись, он успокоился: его провожатые наверху видимо ничего не услышали, так как старый бандеровский бункер был устроен на совесть. Стас запер дверь ведущую наверх. Потом, связав Козлюка его же кушаком, заткнул ему пасть рушником, на котором стоял поднос с горилкой и салом. И, зная, что подобные норы имеют не один лаз, приступил к поиску. Вторую дверь он обнаружил, сорвав со стены ковёр. Собрав документы и вылив на башку «надежды украинской демократии» графин воды, Стас поднял её за шкирку на дрожащие ноги и толкнул к выходу. Лаз вывел их к реке. Осмотревшись снаружи, Стас с радостью увидел, как его родная бригада, развёртываясь в цепи, окружает деревню.

Они сидели у лесного озера, глядя на далёкий костёр на другом его берегу и на лунные блики на чёрной воде. «Хорошо»,- сказал Андрей, лениво отмахиваясь от комаров липовой веткой. «Хорошо»,- согласился, закуривая, Лёша. Позади был долгий летний день, вместивший в себя и застолье по поводу его дня рождения, а перед тем баньку с дороги и вот теперь рыбалку. «А мне твой батя понравился»,- вступил в разговор Стас. «Мировой старик»,- поддержал его Андрей. «А знаете – только теперь я могу ему в глаза смотреть без стыда»,- неожиданно признался Лёша. И, отвечая на немой вопрос повернувшихся к нему друзей, пояснил: «Стыдно было за то, до чего мы допустили державу которую их поколение крепило». «Ну, теперь мы клячу истории развернули. Рано мистер Фукияма её околевшей объявил. Поскачет как миленькая»,- констатировал любитель серьёзного чтения Стас.

Вокруг, над родной землёй разливался ночной покой, а тем временем Третья Империя развивала свою благотворную экспансию и потому не много таких спокойных дней ждало её солдат впереди.

Дальше

Хостинг от uCoz